Вызов нового столетия

Лестер Р. Браун

Если мы оглянемся на наиболее захватывающие события столетия, которое закончилось, то наиболее запоминающейся была высадка на Луну в июле 1969 года американских астронавтов Нила Армстронга и База Олдрина. В начале столетия мало кто мог вообразить полет человека, еще меньше - преодоление гравитационного поля Земли для путешествия на Луну. И мало кто мог вообразить, как быстро мир перейдет от воздушных путешествий к исследованию космоса.
Действительно, когда это столетие начиналось, братья Райт еще работали в свой велосипедной мастерской в Дейтоне Огайо, стараясь сконструировать судно, способное летать. Лишь 66 лет минуло от их первого рискованного полета в 1903 году на пляже Китти Хок в Северной Каролине до высадки на Луну. Хотя этот первый полет был всего на 120 футов (36,6 м), он положил начало новой эре, которая открыла новое столетие захватывающих достижений в технике.
В 1945 году инженеры из электротехнической школы Мура в Пенсильванском университете успешно сконструировали то, что многие считают первым электронным компьютером, ЕМАС (Electronic Numerical Integrator and Computer). Это достижение имело даже большее значение, чем изобретение братьев Райт, так как оно заложило фундамент для развития информационной экономики. Компьютерная технология развивалась даже быстрее, и путь от больших электронно-вычислительных машин (ЭВМ) к персональным компьютерам прошла всего за несколько десятилетий.
Развилась новая индустрия. Были созданные новые фирмы. ╤ВМ, Hewlett-Packard, Dell, Apple, Microsoft, Intel, America On-Line стали общеизвестными. Большие богатства создавались за одну ночь. Если в 1998 году биржевая цена акций Microsoft превысила цену акций General Motors, это означало начало новой эры - переход от периода господства тяжелой промышленности к периоду господства информации.
Была заложена основа развития сети Интернет - новой концепции, которая связала мир воедино как никогда раньше. Хотя в начале нового столетия Интернет еще пребывает в своей начальной стадии, он уже влияет на все грани нашей жизни, изменяя связь, торговлю, работу, образование и развлечения. Он создает новую культуру, которая развивается в киберпространстве.
В США индустрия информационных технологий, которая включает в себя компьютерную и телекоммуникационную технику, программное обеспечение и предоставление связанных с этим услуг, была главным источником экономического роста на протяжении 1990-х годов. Создавая миллионы новых высокооплачиваемых рабочих мест, она обеспечила "подпитку" наиболее продолжительного роста в истории экономики в мирное время. Это вызвало также определенную экономическую эйфорию, которая содействовала движению индекса биржевых цен Доу Джонса (Промышленный индекс Доу-Джонса - фондовый индекс, который рассчитывается на основе цен акций 30 крупнейших промышленных компаний США, взятых по ведущим отраслям промышленности) к длинному ряду последовательных пиков, которые подняли его от менее чем 3.000 в начале 1990 года к свыше 11.000 в 1999-м.
Увлеченные этим экономическим подъемом, мы, кажется, выпустили из своего поля зрения вырождение систем и ресурсов окружающей среды. Контраст между нашими "розовыми" надеждами на будущее информационной экономики и разрушением экосистем Земли создает нам шизофреническую перспективу.
Хотя едва ли возможно большее отличие, чем существует между нашей цивилизацией и жизнью наших предков - собирателей и охотников, но одна вещь для нас все же общая: поддержка нашего существования тоже полностью зависит от естественных систем и ресурсов Земли. К сожалению, рост мировой экономики, которая поднимает индекс Доу Джонса к новым высотам, при нынешней структуре производства и потребления не отвечает возможностям этих экосистем. Доказательства этого можно видеть в уменьшении лесов, эрозии почв, падении уровня грунтовых вод, гибели рыбы, возрастании температур, умирающих коралловых рифах, таянии ледников, исчезновении растительных и животных видов.
Чем больше с каждым годом усиливается антропогенная нагрузка, тем больше гибнет местных экосистем. Например, эрозия почв заставила Казахстан начиная с 1980 года отказаться от половины пахотных земель. Вылов меч-рыбы в Атлантике - на грани гибели. Аральское море, которое еще в 1960 году давало 40.000 тонн рыбы каждый год, теперь мертво. Филиппины и Кот Д'ивуар утратили свою процветающую индустрию экспорта лесопродуктов, так как когда-то богатый тропический лес твердых пород уже в значительной мере истреблен. Богатые устричные мели Чесапикского залива, которые в начале двадцатого столетия давали ежегодно свыше 70.000 тонн, в 1998 году дали меньше 2.000 тонн. С ростом мировой экономики местные экосистемы гибнут ускоренными темпами.
Даже когда индекс Доу Джонса достигал новых высот, экологи предостерегали, что постоянно возрастающие человеческие потребности в конце концов приведут к местным упадкам, то есть ситуациям, когда прогресс заменяется вырождением. Никто не знает, какую форму это будет иметь: будет ли это недостаток воды, продовольствия, болезни, внутренний этнический конфликт или внешний политический конфликт.
Первым регионом, где упадок пришел на смену прогрессу, стала часть Африки южнее Сахары. В этом регионе с населением 800 млн. человек продолжительность жизни - чувствительный показатель прогресса - резко падает, так как правительства, ошеломленные быстрыми темпами роста численности населения, не способны укротить распространение вируса, который вызывает СПИД. В некоторых странах свыше 20% взрослых заражены ВИЧ (вирусом иммунодефицита человека). Если не произойдет медицинского чуда, эти страны на протяжении следующих десяти лет утратят пятую часть взрослого населения. Из-за отсутствия дешевых лекарств около 23 млн. африканцев начинают новое столетие со смертным приговором, вынесенным этим вирусом. Вследствие неспособности правительств в регионе контролировать распространение ВИЧ, наступает эпидемия невиданных размеров. Это также и трагедия невиданных размеров.
К сожалению, другие тенденции в состоянии окружающей среды тоже могут привести к сокращению жизни на протяжении следующих лет, к повороту вспять экономического развития. Например, в Индии выкачивание воды из подземных водоносных пластов значительно превышает ее возобновление. Вызванное этим снижение уровня грунтовых вод в конце концов приведет к резкому сокращению водоснабжения для полива, которое угрожает снижениям производства продовольствия. Если Нью-Дели не сможет быстро выработать действенную стратегию преодоления возрастающей проблемы недостатка воды, то Индию, подобно Африке, в скором времени ждет сокращение продолжительности жизни.

Экологические тенденции, которые формируют новое столетие

С началом XXI столетия некоторые стойкие и хорошо известные тенденции формируют будущее цивилизации. В этой части рассматриваются семь из них: рост численности населения, повышение температуры, падение уровня грунтовых вод, сокращение посевных площадей на душу населения, упадок рыболовства, уменьшение площадей лесов, потеря растительных и животных видов.
Предполагаемый рост численности населения на протяжении следующих пятидесяти лет может еще больше непосредственно повлиять на развитие экономики, чем любая другая тенденция, углубляя почти все другие экологические и социальные проблемы. Между 1950 и 2000 годами население мира увеличилось от 2,5 млрд. до 6,1 млрд. - прирост на 3,6 млрд. И хотя рождаемость даже сократилась в большинстве стран, последние прогнозы показывают, что население может вырасти до 2050 года на 2,8 млрд. и составит 8,9 млрд. Хотя предшествующий прирост населения происходил как в индустриальных странах, так и в развивающихся странах, почти весь следующий прирост будет в странах "третьего мира", которые, в соответствии со многими экологическими показателями, уже перенаселены. Там, где прогнозируется удвоение ли даже утроение населения, в будущем страны встретятся с еще большим возрастанием, чем раньше.
Наша численность продолжает возрастать, а естественные системы Земли - нет. Количество пресной воды, которая вырабатывается гидрологическим циклом, ныне по сути такая же, как была в 1950 году и, наверное, будет в 2050-му. Так же неизменным является улов океанской рыбы, объем заготовки лесов, производительность естественных пастбищ, которые могут поддерживаться продолжительное время. Если численность населения возрастает, то сокращение обеспечения любым из этих ресурсов на душу населения угрожает не только качеству жизни, но и самой жизни.
Вторая тенденция, которая влияет на весь мир, это повышение средней температуры земной поверхности, вызванное увеличением концентрации диоксида углерода (СО2) в воздухе. Если два столетия назад началась промышленная революция, содержание СО2, было оценено в 280 частей на миллион (ррm). В 1959 году, когда начались регулярные измерения с помощью новейших инструментов, уровень СО, был 316 ррm, прирост в 13% за два столетия. В 1998 году он достиг 367 ррm, увеличившись на 17% всего за 39 лет. Это возрастание стало одной из наиболее прогнозируемых тенденций на Земле.

Рисунок 1-1. Средняя температура поверхности Земли, 1950-98 гг.
Средняя температура Земли также выросла, в особенности на протяжении последних тридцати лет - за период, когда уровень СО2 возрастал быстрее всего. В 1969-71 годах она была 13,99 градуса С. А в 1996-98 годах - 14,43 градуса, повысившись на 0,44 С (0,8 градуса по Фаренгейту). (См. рис. 1-╤.)10
Если, как это прогнозируется, на протяжении следующего столетия концентрация удвоится в сравнении с доиндустриальным уровнем, глобальная температура должна вырасти, по меньшей мере, на 10С, а возможно - на 4 градуса. Одновременно прогнозируется повышение уровня мирового океана до 2100 года на минимум 17 см и максимум 1 м.
Это изменит каждую экосистему на Земле. Коралловые рифы уже повреждены почти во всем мировом океане, включая богатые сосредоточения рифов на пространствах восточной части Тихого океана и в Индийском океане - от восточного побережья Африки к Индийскому полуострову. Например, небывалые температуры морской поверхности на протяжении последних двух лет, возможно, уничтожили 70% кораллов в Индийском океане. Коралловые рифы, являющиеся сложной экосистемой, которая временами рассматривается как тропические леса океана, не только служат местами размножение многих видов морских организмов, но и защищают берега от штормов и ураганных волн.
Незначительное повышение температур в последние десятилетия приводит к таянию шапок полярного льда и ледников. Ледяной покров уменьшается в Арктике, Антарктике, на Аляске, в Гренландии, Альпах, Андах и на Памиро-Тибетской возвышенности. Группа американских и британских научных работников в середине 1999 года доложила, что два ледяных шельфа с обеих сторон Антарктического полуострова полностью отступают. На протяжении приблизительно пятидесяти лет до 1997 года они утратили 7000 кв. км. Но дальше на протяжении лишь одного года они утратили 3000 кв. км. Научные работники объясняют ускоренное таяние льда региональным повышением средней температуры с 1940 года приблизительно на 2,50 С.
Осенью 1991 года в юго-западных Альпах близ итальянско-австрийской границы туристы нашли хорошо сохраненное тело мужчины, которое появилось из ледника. Вероятно, он попал во вьюгу около 5000 лет тому назад, и его тело быстро покрылось снегом и льдом, а потому довольно хорошо сохранилось. А в конце год 1999 года найдено другое тело, которое нашли в таящем леднике на территории Юкон в Канаде. Наши предки появились, чтобы предостеречь нас: планета становится более теплой.
Одна из наименее заметных тенденций, которые формируют наше будущее, - это падение уровня грунтовых вод. Хотя проблемы орошения, такие, как подтопление, засоление и заиливание, известны уже несколько тысяч лет, истощение подземных вод - новое явление, которое вызвано преимущественно в последние пятьдесят лет, когда мощные дизели и электропомпы сделали возможным выкачивание подземных вод со скоростью, которая превышает их естественное пополнение дождями и талым снегом. В соответствии с данными Сандри Постел из Проекта глобальной водной политики в Китае, Индии, Северной Африке, Саудовской Аравии и США добыча воды ежегодно превышает приток на 160 млрд. тонн. Поскольку на выращивание 1 тонны зерна нужно приблизительно 1000 тонн воды, то это эквивалентно 160 млн. тонн зерна, или половине урожая зерновых в США. В терминах потребления это означает, что обеспечение продовольствием 480 млн. людей из 6 млрд. населения Земли зависит от неустойчивого использования воды.
Наибольший недостаток воды - в Индии и Китае. Поскольку население Индии утроилось с 1950 года, спрос на воду поднялся к уровню, который, возможно, вдвое превышает постоянное снабжение из подземных вод страны. Вследствие этого уровень грунтовых вод падает в большей части страны, и колодцы в тысячах сел высыхают. Международный институт водного менеджмента - главное мировое исследовательское учреждение в делах воды - оценил, что исчерпание водоносных пластов и вызванное ним уменьшение водоснабжения для полива может снизить сбор зерновых в Индии на одну четверть. В стране, где прирост населения ежегодно составляет 18 млн. людей, и свыше половины детей недоедают и имеют недостаточный вес, уменьшение сбора зерна может повысить смертность, вызванную голодом, увеличивая тем самым цифру в 6 млн. человек во всем мире, которые ежегодно год умирают от голода и недоедания.
В Китае рост экономики вчетверо с 1980 года привел к увеличению использования воды намного выше постоянного ее забора, соответствующего скорости возобновления водоносных пластов. Как следствие, уровень грунтовых вод падает фактически по всей равнинной части страны. Под Северо-Китайской равниной, которая дает 40% сбора зерновых страны, уровень вод падает на 1,6 м (5 футов) каждый год. Поскольку истощение водоносных пластов и забор воды для растущих городов уменьшают количество воды для полива, Китай вскоре может быть вынужден импортировать зерно в масштабах, угрожающих дестабилизировать мировой рынок зерна.
Сокращение посевных площадей на душу населения на протяжении нескольких следующих десятилетий так же затруднит надлежащее пропитание прогнозируемого прироста населения. С середины двадцатого столетия мировая площадь посевов зерновых на душу населения уменьшилась вдвое - с 0,24 га до 0,12 га. Если мировая площадь посевов зерновых сохранится более или менее постоянной на протяжении следующей половины столетия (предполагая, что расширение посевов в таких районах, как бразильское Серрадо, компенсирует мировые потери посевных площадей вследствие урбанизации, промышленного строительства и деградации земель), то площадь посевов на душу населения до 2050 года уменьшится до 0,08 га.
Наши предки появились изо льда, чтобы предостеречь нас: планета становится все теплее.
Среди наиболее населенных стран, где эта тенденция угрожает будущей продовольственной безопасности - Эфиопия, Нигерия, Пакистан, которые являются странами со слабыми программами планирования семьи. Если постоянную площадь пахотной земли делят между все большим количеством людей, она, в конце концов, уменьшается до такой степени, что люди уже не смогут себя прокормить. К сожалению, в самых бедных странах Африки, к югу от Сахары и на Индийском полуострове беднейшим фермерам, которые ведут натуральное хозяйство, импорт недоступен. Для них нехватка земли означает голод.
Например, население Пакистана, по прогнозам, возрастет с 146 млн. сегодня до 345 млн. в 2050 году, и площадь посевов на душу населения в этой перенаселенной стране сократится до четырех соток в 2050 году - это менее чем половина существующей сегодня, то есть до размера с теннисный корт. Семья из шести мужчин тогда будет должна выращивать все свое продовольствие на приблизительно одной пятой части гектара, или половине акра - размер участка, который выделяется под небольшой пригородный дом в США. Подобные перспективы возникают и перед Нигерией, где можно ожидать удвоение числа людей - до 244 млн. - на протяжении следующих пятидесяти лет, и перед Эфиопией, где свыше половины детей недоедают и где прогнозируется увеличение численности населения почти втрое. В этих и десятках других развивающихся странах, посевные площади под зерновые на душу населения существенно сократятся.
Если бы урожайность зерновых в мире, возросшая на 170% в течение второй половины столетия, резко возросла бы на протяжении следующих 50 лет, то сокращение посевных площадей на душу населения не составляло бы серьезной угрозы. К сожалению, возрастание урожайности замедляется. С 1950 до 1990 года мировой сбор с 1 гектара увеличивался более чем на 2% ежегодно, что значительно превышало рост населения. Но с 1990 по 1999 год он возрастал ежегодно только на 1%. Хотя биотехнология может уменьшить применение инсектицидов путем создания сортов, стойких к вредителям, это незначительно повлияет на урожайность.
Человечество также зависит в значительной степени от океанских пищевых продуктов, в частности животных белков. С 1950 до 1997 год улов рыбы в океане возрос с 19 млн. тонн до 90 млн. тонн. Это пятиразовое возрастание с середины столетия привело улов рыбы в большей части мест вылова рыбы в океане к пределу естественного воспроизводства или даже свыше этого предела. Если, как считает большинство морских биологов, океан не сможет поддерживать ежегодный улов свыше 95 млн. тонн, то в следующие десятилетия улов на душу населения будет постоянно падать, тогда как население будет продолжать возрастать. Это также означает, что весь будущий рост потребностей в продовольствии может быть обеспечен лишь из источников на суше.
Эти три одновременных тенденции:
- падение уровня грунтовых вод
- сокращение посевных площадей на душу населения
- ограничение улова океанской рыбы
вместе означают, что в следующие 50 лет будет намного тяжелее удовлетворить возрастание мировых потребностей в продовольствии. Если мир останется на средней траектории прогноза ООН - возрастание населения на протяжении этого периода приблизительно на 3 млрд., а доходы продолжат возрастать.
Потребности человечества превысили также возможности лесов. За последние полстолетия мировая площадь лесов существенным образом сократилась, и наибольшие потери потерпели развивающиеся страны. Предполагается сокращение площади лесов на душу населения с 0,56 до 0,38 га в 2050 году. Эта цифра учитывает как рост численности населения, так и выкорчевывание части лесов для пахотных земель. Во многих случаях выросшие мировые потребности в продуктах переработки леса - бумаге, лесоматериалах, дровах - уже превышают возможности постоянной лесозаготовки.
В определенном отношении тенденция, которая существенно будет влиять на перспективы человечества, является необратимой - это ускоренное уничтожение растительных и животных видов. Процент видов птиц, млекопитающих и рыб, которые находятся под непосредственной угрозой вымирания, уже измеряется двузначными цифрами: 11% из 8615 существующих в мире видов птиц, 25% из 4355 видов млекопитающих и приблизительно 34% всех видов рыб. Главной причиной исчезновения видов является разрушение среды их обитания. Но и изменение этой среды вследствие повышения температуры или посредством загрязнения тоже может вызвать вымирание значительного количества как растительных, так и животных видов. Если численность человечества увеличится, то число видов, с которыми мы разделяем планету, уменьшится. По мере того, как все больше видов исчезает, местные экосистемы начинают гибнуть; в определенное время мы окажемся перед общей проблемой гибели экосистем.

Замена экономики экологией

Как уже отмечалось, на протяжении 1990-х годов глобальные экономические тенденции были явным образом благоприятными, но экологические были губительными. Разница едва ли может быть большей. Экономическая система, которая хорошо работала в прошлом, когда потребности экономики свободно умещались в границах воспроизводства земных экосистем, больше не работает так же хорошо. Если тенденции, описанные в предшествующей части, не смогут быть повернуты вспять, то мы предстанем перед будущим, в котором беспрерывные экологические разрушения почти наверняка приведут к экономическому упадку. Проблема состоит в изменении экономической системы таким образом, чтобы она не разрушала естественных систем, которые являются ее опорой, с тем, чтобы экономическое развитие могло продолжаться.
Настало время для того, что историк науки Томас Груд описывает, как изменение парадигмы.
(ПАРАДИГМА (от греч. Paradeigmа - пример, образец), в философии, социологии исходная концептуальная схема, модель постановки проблем и их решения, методов исследования, господствующих в течение определенного исторического периода в научном сообществе. Смена парадигм представляет собой научную революцию.)
В своей классической работе "Структура научной революции" Груд делает замечание, которое состоит в том, что если научное понимание реальности, в определенной области развиваясь, достигает состояния, когда существующая теория более не объясняет адекватно эту реальность, тогда теорию надо менять, ее надо привести в соответствие с новыми данными, заменяя старую парадигму новой.
Тут возможен известнейший исторический пример - переход от Птолемеевской картины мира, в которой считалось, что Солнце оборачивается вокруг Земли, к Коперниковской, которая доказывает, что Земля оборачивается вокруг Солнца. С тех пор, как была принята Коперниковская модель, изменилось не только понимание взаимодействий в Солнечной системе, но она неожиданно внесла ясность во взаимодействие Солнечной системы и Вселенной, что привело к эре все больших успехов в астрономии.
Сейчас мы столкнулись с подобной ситуацией в мировой экономике. Рынок есть удивительно эффективный механизм для распределения ресурсов и уравнивания спроса и предложения, но он не учитывает порогов постоянной добычи ресурсов из естественных систем. В мире, где потребности экономики подходят к крайним границам естественных систем, полагаться исключительно на экономические показатели, принимая решения об инвестировании, - это верный способ накликать беду. В соответствии с историей экономики, например, если предложение рыбы было недостаточным, цены возрастали, поощряя капиталовложения в строительство дополнительных траулеров. Эта рыночная система работала хорошо. Но ныне, если улов рыбы уже превышает возможный постоянный улов во многих рыбных местах, инвестирование в большее количество траулеров в ответ на возрастание цены рыбопродуктов просто ускорит упадок рыбного промысла. Подобное положение с лесами, пастбищами, подземными водами.
Пропасть между экономистами и экологами в их восприятии мира в начале нового столетия огромная - дальше некуда. Экономисты смотрят на рынок зерна и видят наиболее низкие за 20 лет цены на зерно - верный признак того, что производственные возможности опережают платежеспособный спрос - значит, в обозримом будущем ограничений снабжения ожидать не следует. А экологи видят падение уровня грунтовых вод в ключевых странах - производителях продовольствия. Зная, что на планете 480 млн. людей из 6 млрд. питаются зерном, выращенным за счет чрезмерного использования подземных вод, они обеспокоены следствиями окончательного исчерпания водоносных пластов.
Экономисты видят мировую экономику, которая на протяжении последних пятидесяти лет возрастала большими прыжками, а экологи видят рост, который опирается на сжигании огромных объемов дешевого ископаемого топлива, которое приводит к дестабилизации климата. Они остро осознают, что любой, кто покупает галлон бензина, оплачивает затраты на добычу нефти, ее переработку и розничную продажу бензина на бензоколонках, но не оплачивают цену обществу будущего разрушение климата. Снова-таки, если экономисты видят быстрое возрастание экономических показателей, экологи видят экономику, которая изменяет климат, со следствиями, которые никто не может предугадать.
Ныне экологи смотрят на вырождение экосистем и видят необходимость перестроить экономику, необходимость изменения парадигмы. Например, стабилизация климата Земли теперь зависит от сокращения выбросов углекислого газа путем перехода от ископаемых видов топлива к экономике с солнечно - водородной энергетикой. "Солнечная" здесь употребляется в широком понимании и включает не только прямое использование солнечного света, но и косвенные формы солнечной энергии - ветроэнергетику, гидроэнергетику и биоресурсы, такие как древесина. К счастью, технологии, необходимые для применения этих огромных источников энергии, уже существуют. Мы уже можем видеть, как электрическую энергию, полученную от ветра, используют для добычи водорода посредством электролиза воды. Водород тогда станет основным топливом для новой экономики, для транспортирования и сохранения которого сначала будут использовать возможности существующих систем транспортирования и сохранение естественного газа. Попросту говоря, принципы экологического постоянства требуют перехода от энергетики, которая базируется на углероде, к энергетике, которая базируется на воде.
Существует подобная же потребность перестройки мирового продовольственного хозяйства. Около 40% мирового продовольствия выращивается на поливных землях, а добыча значительной части воды, которая используется для полива, мощно субсидируется. Стимулирование субсидиями расходования воды в то время, когда уровень подземных вод падает, является негативным примером, который авансирует нерациональное использование воды. Поскольку за последние 50 лет мировое потребление воды утроилось, часто осуществляя чрезмерную перегрузку местной системы водоснабжения, вода становится более дефицитной, чем земля. Поскольку вода становится главным фактором, который ограничивает возможность расширить производство продовольствия, перестройка мирового продовольственного хозяйства в направлении рационального использования воды есть необходимой, хотя и недостаточной предпосылкой адекватного пропитания возрастающего населения мира. Это означает, среди прочего, переход к более засухоустойчивым сельскохозяйственным культурам и к экономному потреблению зерна источниками животного протеина, например, в птицеводстве.
Если мировая экономика перерастает границы разнообразных естественных возможностей, как описано высшее, это ставит новые требования к политическим системам, ответственным за управление взаимодействием между экономикой и природой. Управление этими все более напряженными отношениями между глобальной рыночной экономикой, которая каждый год возрастает на триллион долларов, и экосистемами Земли, возможности которых в принципе ограничены, становится все более необходимым. Требования к политическим институтам обратить вспять процесс деградации будут усиливаться. Вопрос стоит так: способны ли наши политические институты включить экологические принципы при принятии экономических решений?

Переступая порог перехода к постоянству

Большинство министров охраны окружающий среды осознают потребность перестройки мировой экономики так, чтобы развитие могло продолжаться, но, к сожалению, это понимает недостаточная часть их избирателей. Министры должны также бороться с крупными корпорациями, заинтересованными в существующей экономической системе, которые более чем готовы подкупать политических лидеров, то ли прямо, в ли форме взносов на поддержку избирательных кампаний, и проводить дезинформационные кампании для сбивания с толку общественности относительно необходимости изменений. В конце концов, если достаточное количество людей в определенной стране осознает необходимость изменений, они смогут перебороть эти большие корпорации, переступив порог социальных изменений.
"Порог" - термин, который широко употребляется в экологии относительно постоянной производительности естественных систем и означает границу, которая, если ее переступить, может принести быстрые и временами непредсказуемые изменения. В общественной жизни пороги внезапного изменения не менее реальны, хотя их, возможно, тяжелее распознавать и предусмотреть. Среди наиболее наглядных последних переходов через порог есть, в частности, те, что привели к политическим революциям в восточной Европе и очень резкому прекращению курения в США.
Изменение в политических системах Восточной Европы пришло без каких - либо очевидных предвестников. Это было почти похожим на то, как будто люди однажды утром проснулись и поняли, что эра однопартийной системы и централизованно планируемой экономики минула. Даже те, кто был при власти тогда, это поняли. Ни один из аналитиков, которые писали в политологических журналах, не предусмотрел этой принципиально бескровной политической революции, которая привела к основательным изменениям в формах правления. Хотя мы не понимаем, как следует, процесса, мы знаем, что в определенный момент было достигнуто состояние критической массы, что настало время, когда достаточно много людей осознали необходимость изменений, что процесс получил неотразимую энергию и его уже ничто не могло остановить.
Подобную историю можно рассказать о курении табака. В начале 1960-х годов курение становилось все более популярной привычкой, которую активно рекламировали производители сигарет. Тогда в 1964 году начальник медицинской службы США сделал доклад относительно взаимосвязи между курением и здоровьем, первый из серии, которые появлялись почти каждый год до конца столетия. Эти доклады и публикации в СМИ о тысячах проведенных ними исследовательских проектах основательно изменили способ мышления людей не только о собственно курении, а и о вдыхании "чужого" дыма от сигарет других курильщиков.
Это изменение в мышлении было таким сильным, что в ноябре 1998 года табачная промышленность, которая десятилетиями клялась, что связь между курением и здоровьем не доказана, согласилась возместить затраты правительств штатов на медицинское обслуживание жертв сигаретного курения, которое было осуществлено в прошлом. Настоящее соглашение с правительствами 46 штатов, плюс отдельные соглашения, достигнутые ранее с 4 другими штатами, вместе составляют $251 млрд., почти по $1000 на каждого в США. (В сентябре 1999 года в ошеломляющем заявлении о новом официальном отношении к сигаретам министерство юстиции США провозгласило, что оно подает иск в суд о возмещении аналогичных федеральных затрат на медобслуживание.) Эта революция в отношении к курению быстро распространяется и в других странах. Вслед за соглашениями табачной промышленности с правительствами штатов, правительства некоторых развивающихся стран, - такие, как Боливия, Гватемала, Никарагуа, Панама и Венесуэла - подали иски в суды США относительно подобных возмещений, ведь их люди, курившие сигареты, выработанные одними и теми же компаниями, страдали от тех же болезней, вызванных курением.
В сущности, выплаты табачной промышленности правительствам штатов есть налогом на прошлую продажу сигарет в течение десятилетий.
Соглашения в США означали полное признание табачной промышленностью ответственности за косвенные следствия употребления их изделий. На самом деле выплаты правительствам штатов - это налог на прошлую продажу сигарет в течение десятилетий. Этот очень важный прецедент для идеи углеродного налога на ископаемое топливо. Как и в случае с затратами на здравоохранение, связанными с курением, так и для определения размера углеродного налога был бы нужный анализ косвенных следствий сжигания ископаемого топлива, включительно с загрязнением воздуха, кислотными дождями и нарушением климата.
Начнется ли подобная революция вслед за той, что состоялась с курением, мы еще увидим. Почти 34 года минуло между первым докладом начальника медицинской службы и знаменательным соглашением между табачной промышленностью и правительствами штатов. В восточной Европе минуло целых 40 лет от установления социализма до его окончания. Тридцать восемь лет минуло с того времени, как биолог Рейчел Карсон выдала
"Silent Spring'' - призыв проснуться, который начал современное экологическое движение.
Признаки того, что мир приближается к критическому экологическому порогу, наверное, так же сильны в среде больших корпораций, как и в любом другом секторе. В особенности драматические изменения происходят в нефтяной промышленности во главе с Royal Dutch Shell и British Petrolium. А Майк Баулин, руководитель АК.СО, в злосчастном 1999 года напугал конференцию энергетиков в Хьюстоне, сказав: "Мы вступили в начало Последних Дней Века Нефти". И дальше он перешел к обсуждению потребности превратить нашу энергетику, основанную на углероде, в энергетику, основанную на водороде.
Через 2 месяца Shell Oil и Daimler Chrysler объявили, что они возглавляют консорциум корпораций, цель которого - сделать Исландию первой в мире страной с водородной экономикой. Исландия с ее богатыми ресурсами гидротермальной энергии, которая широко используется для отопления домов, и дешевой гидроэнергией - идеальное место для начала. Дешевая гидроэнергия делает экономически эффективным расщепление молекул воды путем электролиза для получения водорода, что можно использовать в новых высокоэффективных двигателях с топливными элементами, которые разрабатываются Daimler Chrysler - лидером в разработке этих двигателей, которые, как можно ожидать, придут на смену традиционному двигателю внутреннего сгорания. Планируется на протяжении нескольких ближайших лет выпустить на рынок в Исландии свои новые автомобили с топливно-элементными двигателями. Shell также открыла в Гамбурге свою первую водородную станцию - будущую замену нынешним бензоколонкам.
В США граница ответственного лесного хозяйства, кажется, уже перейдена. Как следствие, экологические принципы заменяют собой основы классической экономики в управлении национальными лесами. После нескольких десятилетий строительства дорог за деньги налогоплательщиков с тем, чтобы помочь лесозаготовительным компаниям начисто вырубить общественные леса, Служба лесоводства объявила в начале 1998 года, что она накладывает мораторий на строительство дорог. На протяжении минувших десятилетий целью системы лесного хозяйства, которая построила около 600.000 км дорог, чтобы облегчить вырубку лесов, была максимальная заготовка лесоматериалов в кратчайшие сроки.
Новый шеф Службы лесоводства Майкл Домбек, реагируя на большие изменения в общественном мнении, ввел новую систему лесного хозяйства, созданную для сохранности целостности экосистем и управляемую не экономикой, а экологией. С того времени 78 млн. га национальных лесов - больше, чем площади посевов зерновых в США - будут управляться, преследуя несколько целей. Например, система будет признавать потребность просеки леса таким образом, чтобы избежать чрезмерного затопления, эрозии грунтов, заиливания речек и гибели рыбы, которые напрямую связанны со сплошной вырубкой, которая ныне запрещена. В соответствии с новыми правилами заготовка лесоматериалов из национальных лесов, которая достигала 12 млрд. погонных футов (3,66 млрд. погонных метров), уменьшена до 3 млрд. погонных футов (914 млн. погонных метров).
США - не единственная страна, которая ввела радикальные изменения в лесном хозяйстве. В середине августа 1998 года, после нескольких недель почти рекордного наводнения в бассейне реки Янцзы, Пекин впервые убедился, что наводнение было не просто явлением природы, оно было вызвано вырубкой лесов в верхней части бассейна реки. Премьер Чжу Рончжи лично приказал прекратить рубку деревьев в верховьях бассейна Янцзы, а также реорганизовать некоторые государственные лесозаготовительные предприятия в предприятия по выращиванию леса. Официальная точка зрения Пекина теперь состоит в том, что сохранение лесов втрое ценнее, чем их вырубка, просто благодаря способности лесов сохранять влагу и сдерживать наводнения.
Укрощенная табачная промышленность, нефтяные компании, которые вкладывают капитал в водород, реформированное лесное хозяйство в США и в Китае - все это определенные признаки того, что мир, возможно, приближается к такому изменению парадигмы, о которой писал Томас Кун. Всего за несколько последних лет в широком спектре видов деятельности, мест и институтов заметно изменилось отношение к окружающей среде. Среди гигантских корпораций, которые когда-то можно было причислять к тем, что составляли многочисленную и монолитную оппозицию к серьезным экологическим реформам, возрастает число ведущих высших руководителей, которые начинают высказываться большее как "охранники окружающей среды", чем как столпы глобального капитализма.
Если бы признаки мирового экологического пробуждения ограничивались только правительственными инициативами или немногими корпоративными начинаниями, то это было бы сомнительным. Но в свете сдвигов, которые ныне нарастают на обоих фронтах, перспектива приближения к порогу решительной трансформации становится все более убедительной. Вопрос состоит в том, случится ли это достаточно быстро. Другими словами, настанет ли это прежде, чем вырождение естественных систем, поддерживающих жизнь, достигнет необратимого уровня.

Переступая порог упадка

Как отмечалось выше, оскудение мест вылова рыбы, уменьшение площади лесов, падение уровня подземных вод иллюстрируют, как человеческие потребности ныне начинают превышать постоянную производительность естественных систем.
Не всегда очевидно, какие именно пороги постоянной производительности превышены. Если возрастающая потребность в определенном ресурсе впервые превышает возможность постоянной добычи, соответствующая потребность может быть удовлетворена, и, как правило, так и бывает, за счет потребления основы ресурса. Сначала сокращение ресурсной базы чуть заметно, но с каждым годом выход спроса за допустимые границы постоянной добычи, как правило, возрастает и удовлетворяется путем потребления все большей части рыбных запасов, лесов или подземных вод.
В конце концов, в местах вылова рыбы, которые оказались под угрозой, сокращается улов, и они могут внезапно прийти в упадок. Так же и с исчерпанием подземных водоносных пластов. Сначала падение уровня каждый год чуть ощутимее. Но с течением времени, если пропасть между возрастающей потребностью в воде и возможностью ее постоянной добычи из водоносного пласта увеличивается, каждое следующее годовое снижение уровня воды становится больше прошлогоднего. Почти за ночь падение уровня воды может привести к истощению подземных вод, снижая скорость ее выкачивания к скорости возобновления водоносного пласта.
Риск для мира, в котором каждый год прибавляется 80 млн. людей, состоит в том, что много границ постоянной производительности будет перейдено за короткий промежуток времени, а следствия станут неуправляемыми. В древности, когда ранние цивилизации жили большей частью изолированно, следствия перехода границы были исключительно местные. Сегодня, в век глобальной экономической интеграции, переступание границы в одной стране может вызвать дополнительное давление на ресурсы в других странах. Например, если Пекин в 1998 году запретил лесозаготовку в верховьях бассейна Янцзы, повышенная потребность импорта лесоматериалов из соседних стран юго-восточной Азии усилила давление на остаток лесов региона.
Подобное положение и с водой. Если страны давят на границу их водоснабжения, они часто удовлетворяют возрастающие потребности городов за счет передачи поливной воды от сельских местностей к городам. Тогда они покрывают недостаток продовольствия посредством его импорта. Поскольку нужно 1000 тонн воды на выращивание 1 тонны зерна, это есть более эффективный способ импорта воды из других стран.
Это помогает объяснить, почему полусухие районы Северной Африки и Среднего Востока, которые простираются от Марокко восточнее к Ирану, в последние годы были самым быстро возрастающим рынком зерна. Как быстрое возрастание население, так и возрастание богатства благодаря прибылям от нефти, неуклонно увеличивают спрос на зерно. В то же время возрастающие потребности воды в городах часто удовлетворяются через перенаправление поливной воды от сельского хозяйства к коммунальному. В условиях, если каждая страна региона станет перед недостатком поливной воды, импорт зерна быстро возрастет. В минувшем году объем воды, необходимый для выращивания зерна и других сельскохозяйственных продуктов, импортированных в регион, приравнивали приблизительно к годовому стоку речки Нил.
По сути, недостаток воды перешел национальные границы с помощью международной торговли зерном. Если мир легко удовлетворяет возрастающий спрос на импортированное зерно в Северной Африке и на Среднем Востоке, то возрастание импорта зерна в Китай и Индию вследствие одновременного истощения водоносных пластов могло бы дестабилизировать мировой рынок зерна. Китай, у которого большое положительное сальдо в торговле с США, может легко себе позволить импорт большого количества зерна. Попросту говоря, падение уровня подземных вод в Китае может привести к повышению цен на продовольствие в мире.
Подобное положение сложилось и в океанском рыболовстве. Учитывая современную способность рыболовного флота странствовать океанами в сопровождении плавучих заводов для переработки рыбы, недостаток рыбы может быстро распространяться от одного рыбного места к другому. Именно поэтому, несмотря на местный спрос на рыбопродукты, улов во всех рыбных местах осуществляется на уровне, равном их естественному воспроизводству, или даже сверх этого уровня.
Учитывая выросшую экономическую интеграцию, определенные тенденции, как правило, проявляются одновременно во многих странах - то ли возрастание населения, которое началось с середины столетия в развивающихся странах, то ли истощение подземных вод, которое появилось недавно. В первом случае международная доступность такой базовой медицинской технологии, как вакцинация, и прогрессивных сельскохозяйственных технологий привела к почти одновременному уменьшению смертности во многих развивающихся странах. Это, в свою очередь, привело к быстрому росту численности населения, если рождаемость не пошла путем гармонии, то есть не уменьшилась. Во втором случае, так же, всемирная доступность дизельных помп и электропомп - как в индустриальных странах, так и в развивающихся странах, - дала возможность фермерам везде выкачивать воду из водоносных пластов быстрее, чем она там восстанавливается.
Много стран, которые не смогли справиться с увеличением численности населения, уже встретились с потенциально неуправляемыми проблемами. Если развивающиеся страны полстолетия назад ступили на путь развития, они пошли в одном из двух разных демографических направлений. В первом пошли, в частности, Южная Корея, Тайвань и Таиланд. В этих странах первые усилия перейти к меньшим семьям привели в движение цикл с дополнительной обратной связью, усиливающей саму себя, - увеличение сбережений, возрастание жизненного уровня и уменьшение рождаемости. (См. табл. 1-1.) Эти страны теперь приближаются к стабильному количеству населения.
Во второй группе, которая преобладает в Африке, на юг от Сахары и на Индийском полуострове, рождаемость осталась относительно высокой, приводя к потенциально опасной ниспадающей спирали, в которой быстрый рост населения усиливает бедность. После нескольких десятилетий беспрерывного возрастания населения некоторые страны просто ужасно перенаселены. Правительства, которые решают одновременно задачи образования возрастающего количества детей школьного возраста, создания рабочих мест для возрастающего количества молодых безработных и преодоления экологических следствий возрастания населения, уже действуют на границе своих возможностей. Если возникает новая серьезная угроза - такая как новая инфекционная болезнь или коллапс какой-то экосистемы - правительства часто не могут справиться.
В странах, где быстрое увеличение численности населения продолжается, три из упомянутых прежде тенденций - распространение ВИЧ, падение уровня грунтовых вод и уменьшение пахотных земель на душу населения - или уже заменяют прогресс упадком, или имеют потенциал для этого. Для них проблемы, которые в индустриальных странах решаются в будничном порядке, становятся полномасштабными гуманитарными кризисами. Например, все индустриальные страны сумели удержать уровень ВИЧ - инфицированности своего взрослого населения ниже 1%, а в некоторых странах на юг от Сахары свыше 20% взрослых заражены ВИЧ. Вызванная этим высокая смертность напоминает скорее темные века, чем светлое новое тысячелетие, на которое так много из нас надеялось. Трагично, но эти тенденции заставляют нас предположить, что некоторые страны уже переступили черту вырождения, границу упадка.
В Африке на юг от Сахары, где живут 800 млн. людей, болезнь ВИЧ опустошает общество. Уровни взрослой и детской смертности возрастают, продолжительность жизни - наверное, главнейшая мера экономического развития - падает. Перед бушующим нашествием СПИДа продолжительность жизни в Зимбабве была 65 лет. В 1998 она составляла лишь 44 года. Прогнозируется, что относительно 2010 года она упадет до 39 лет. Цифры падения составляют для Кении: 66 - до СПИДа и 44 - к 2010 году; для Намибии: соответственно 65 и 39; для Южной Африки: 65 и 48; для Ботсваны: 61 и 38 лет.
В этих странах, где ВИЧ-инфекция вышла из-под контроля, пришли в движение и некоторые другие отрицательные тенденции, которые вместе повернули впять процесс развития. В некоторых обществах на юг от Сахары количество больных СПИДом превысило возможности системы здравоохранения. В части больниц Южной Африки 70% кроватей заняты больными СПИДом. В Зимбабве половина медицинского бюджета идет на лечение больных СПИДом. Есть опасность, что это непредусмотренное давление на систему здравоохранения лишит многих больных даже элементарных врачебных услуг, а это, несомненно, дальше повысит уровень смертности.
Потеря такого большого количества людей трудоспособного возраста в сельской местности отрицательно влияет на производство продовольствия. Число трудоспособных рабочих сокращается не только за счет смерти, но и за счет тех, кто хочет, но не сможет работать по болезни, а также тех, кто должен присматривать за больными. Годфри Севанкамбо из Уганды заметил, что в селе "с того времени, как один взрослый член семьи прикованный к кровати, СПИД угрожает питанию и продовольственной безопасности целой семьи"'.
Правительства также не могут справиться с масштабами болезни. Несмотря на чрезвычайно разрушительные следствия ВИЧ в Зимбабве, где 25% взрослого населения зараженные ВИЧ-инфекцией, правительство тратит $70 млн. ежемесячно на войну в Демократической Республике Конго и лишь $1 млн. на предотвращение СПИДа.
Компании, которые действуют в странах с высоким уровнем инфицированности, вынуждены были увеличить затраты на страхование здоровья своих работников вдвое, втрое, даже вчетверо. Как следствие, много компаний, которые работали с прибылью, внезапно оказались в убытке. Объединение возрастающих затрат на страхование здоровья, больших потерь работающих от СПИДа и связанной с этим потребности набирать и учить новых работников делает инвестиции в эти районы все менее привлекательными, а это означает, что прирост капитала может уменьшиться и даже прекратиться. То, что начиналась как социальная трагедия, превращается в экономическую катастрофу.
Еще более ухудшает ситуацию то, что именно в Африке наиболее просвещенные, социально мобильные слои населения часто имеют высочайший уровень инфицированности. Африка теряет агрономов, инженеров, учителей, нужных для поддержки своего экономического развития. Например, в Южной Африке в университете Дурбан - Вествилль, в котором учится много будущих лидеров страны, 25% студентов заражены ВИЧ.
Долгосрочные следствия ВИЧ-инфекции нам еще предстоит увидеть, но впервые в современной эре для целого региона прогресс повернул в обратном направлении - к стойкому упадку. Пока вирус продолжает распространяться, нет надежды на смену ситуации в будущем.
Одним из результатов несостоятельности правительств защитить свои народы, то ли от смертельной болезни, то ли от следствий истощения подземных вод, может стать потеря политической легитимности. Если такое происходит, то способность правительств реально управлять ослабляется, а это еще большее затрудняет адекватный ответ на новые угрозы их народам.

Два пути, чтобы возвратить контроль над нашим будущим

Главные вызовы, что престали перед нашей глобальной цивилизацией в начале нового столетия, - это стабилизация климата и численность населения. Успех на этих двух фронтах определил бы другие задачи, такие как восстановление вырубленных лесов на Земле, стабилизация уровня подземных вод, сохранение разнообразия видов растений и животных, значительно более реальными для выполнения. Если мы не сможем стабилизировать климат, не сможем обеспечить стабильность населения, то нет ни одной экосистемы на Земле, которую мы можем спасти. Все изменится. Если развивающиеся страны не сумеют вскоре стабилизировать свое население, многие из них встанут перед перспективой полной гибели экосистем.
Чрезвычайно важно, что мы уже имеем технологии, необходимые для достижения успеха в ответ на оба вызова. Реструктуризация энергетики с тем, чтобы стабилизировать климат, требует капиталовложений в климатосберегающие источники энергии. Это есть наибольшие в истории инвестиционные возможности. Стабилизация населения, хотя и требует соответствующих затрат на медицинское обслуживание репродуктивного здоровья и на обучение молодых женщин в развивающихся странах, есть больше делом изменения поведения с целью создания семей, которые имеют меньше детей и больше тратят на здоровье и образование каждого ребенка.
Сохранение климата означает переход от энергетики, которая базируется на ископаемом топливе (или на углероде), к альтернативным источникам энергии. Ядерная энергия, которая когда-то считалась альтернативой ископаемым видам топлива, проиграла на нескольких фронтах. На протяжении нескольких следующих лет можно ожидать, что закрытие устаревших атомных станций превысит введение в эксплуатацию новых, которые еще строятся, тем самым будет начат этап полного прекращения использования атомной энергетики. Электричество от источника энергии, что когда-то описывалось как "слишком дешевое, чтобы мерить", теперь стало весьма затратным, чтобы его использовать. Вопрос уже даже не в том, выгодно ли экономически строить атомные станции, но - учитывая высокие эксплуатационные затраты - в том, есть ли экономический смысл во многих случаях продолжать использование уже построенных.
Единой экономически обоснованной альтернативой есть солнечная, базирующаяся на водороде энергетика, которая использует разнообразные источники энергии, полученной от Солнца, такие как гидроэнергия, ветроэнергия, древесина или прямой солнечный луч. Переход к солнечно-водородной энергетике уже начался, как видно из тенденций в использовании энергии с 1990 до 1998 год. (См. табл. 1-2.) Сжигание угля, например, вообще не увеличилось за этот период. Тем временем использование ветровой

Таблица 1-2. Тенденции мирового использования энергии
1990-1998 годы

Источник энергии Годовой прирост, %
Ветровая энергия 22
Солнечная энергия 16
Геотермальная 4
Гидроэнергия* 2
Нефть 2
Естественный газ 2
Ядерная энергия 1
Уголь 0

*Только 1990-97 годы.

энергетики и фотовольтних элементов - двух климатосберегающих источников - расширялось, соответственно, на 22% и 16% каждый год. И переход происходит недостаточно быстро, во избежание разрушительных изменений климата.
Хотя использование всех источников энергии, которая прямо или опосредованно происходит от солнца, будет, вероятно, возрастать, но ветрогенераторы и солнечные батареи будут, очевидно, краеугольными камнями новой энергетики. Дания уже получает 8% своей электроэнергии от ветра. Самая северная земля Германии Шлезвиг - Голдштейн - 11%. Наварра, промышленная провинция на севере Испании, - 20%. В США ветроэнергетика распространилась за границы ее первой твердыни в Калифорнии, если новые ветроэлектростанции появились поочередно в Минесоте, Айове, Орегоне, Вайоминге и Техасе, явным образом расширяя географическую базу этой индустрии.
Среди развивающихся стран, впереди Индия с ее 900 Мвт установленной мощности. С помощью голландцев Китай в 1998 году запустил в работу свою первую коммерческую ветроэлектростанцию проектной мощностью 24 Мвт во внутренней Монголии - регионе, богатом на ветроэнергию.
Мировые запасы ветроэнергии могут быть описаны только как огромные. Сегодня мир получает свыше пятой части всего электричества от гидроэнергии, но это - мелочь в сравнении с запасами ветровой. Например, Китай, богатый на ветроэнергию, мог бы удвоить производство электроэнергии только за счет самого ветра. Министерство энергетики США в реестре ветровых ресурсов указывает, что три штата - Северная Дакота, Южная Дакота и Техас - являются довольно пригодными для использования ветроэнергии, чтобы удовлетворить всю национальную потребность в электроэнергии.
Учитывая то, что стоимость производства электроэнергии ветровыми станциями падала с $2600/Квт в 1980 к $800/Квт в 1998 году, ветровая энергетика скоро станет одним из наиболее дешевых в мире источников энергии, сбивая в некоторых местах цену на уголь, традиционно наиболее дешевый источник. Как только дешевое электричество от солнечных источников станет доступным, его можно будет использовать для электролиза воды и добычи водорода - идеального средства как для сохранения, так и для транспортирования солнечной энергии.
В 1998 году продажа солнечных батарей - полупроводников на силиконовой основе, которые превращают солнечный луч в электричество, - подскочил на 21%, достигнув 152 Мвт. Это возрастание отображает острую конкуренцию, которая возникла между главными индустриальными странами на рынке солнечных батарей, поскольку мир ищет чистые источники энергии, которые не дестабилизируют климат. Разработка в Японии кровельного материала для крыш с солнечными батареями создала основу даже для более быстрого возрастания использования солнечных батарей в будущем. Благодаря этой технологии крыша становится электростанцией для дома.
В Японии в 1998 году установлено почти 7000 кровельных ("roof-top") солнечных систем. В конце 1998 года немецкое правительство объявило цель - 100.000 солнечных крыш в стране. В ответ Royal Dutch Shelf и Pilkington Solar совместно строят в Германии наибольшее в мире производство по изготовлению солнечных батарей. Италия присоединилась к этой инициативе с целью строительства 10.000 солнечных крыш.
Тогда как использование ветровой и солнечной энергии стремительно увеличивается, возрастание потребления нефти во всем мире замедлилось менее чем на 2% в год и может достичь своего пика и упасть ниже совсем скоро - уже в 2005 году. Сжигание естественного газа, чистейшего вида ископаемого топлива, возрастает каждый год на 2%. Все больше его считают переходным топливом, частью моста от углеродной к солнечно-водородной энергетике.
Задача состоит в том, чтобы превратить маленький положительный прирост использования ископаемых видов топлива в отрицательный прирост, с постепенным уменьшением их использования, и резко усилить возрастание в секторе ветроэнергетики и солнечных батарей. Поскольку ветроэнергетика начала с довольно маленькой базы и поскольку насущность стабилизации климата стремительно возрастает, ветроэнергетика должна каждый год возрастать не на десятки, а на сотни процентов. Если коралловые рифы вымирают и если ледяная шапка Антарктиды начала разрушаться из-за того, что температура на поверхности Земли повышается, наверное, мощности ветроэнергетики должны каждый год удваиваться - так же, как это было с числом компьютеров, присоединенных к Интернету с 1980 по 1995 год.
Одним из средств резкого увеличения доли использования ветроэнергетики могло бы быть уменьшение налога на доходы и компенсация его углеродным налогом на ископаемое топливо, который бы полнее отображал полную его цену, связанную с загрязнением воздуха, кислотными дождями и нарушением климата. Такой шаг позволил бы увеличить инвестиции не только в ветроэнергетику, но и в солнечные батареи и энергоэффективность. Он мог бы оказывать содействие возрастанию ветроэнергетики со скоростью, намного превышающую современную, значительно ускоряя переход к солнечно-водородной энергетике.
Резкое ускорение увеличения доли ветроэнергетики зависит от перестройки налоговой системы путем снижения налогов на доходы и зарплаты с одновременным повышением налогов на экологически разрушительную деятельность, такую как выбросы углекислого газа при сжигании ископаемого топлива. Некоторые страны, в частности Дания, Финляндия, Нидерланды, Испания, Швеция, Англия уже начали это делать.
В конце 1998 года новое коалиционное правительство Германии объявило о начале массовой перестройки налоговой системы, которая одновременно уменьшит налоги на зарплату и увеличит налоги на использование энергии. В апреле 1999 года первую из четырех годовых изменений налогов внедрили. Это изменение экологического налога на сумму около $14 млрд. - наибольшее из задуманных до сих пор любым правительством - было осуществлено в одностороннем порядке, не увязая в переговорах относительно соглашения по глобальному климату и не связывая с мероприятиями, осуществляемыми где-либо. Творцы новой налоговой структуры обосновали ее прежде всего экономически, главное - созданием дополнительных рабочих мест. Это также поможет уменьшить выбросы оксидов углерода.
Чтобы осуществить нужные экономические изменения за то время, которое осталась, перестройка налогов может быть в центре усилий.
Эта смелая немецкая инициатива создает основу для перестройки налогов и в других странах. Если мир намеревается осуществить нужные экономические изменения за то время, которое осталось, то перестройка налогов может быть в центре усилий. Ни одно другое направление политики не может принести нужных изменений достаточно быстро. В статьи в журнале "Рог╕ипе", где приводились аргументы в пользу 10% уменьшения налога на доходы в США и повышения налога на бензин на $0,50 за галлон, профессор Н. Грегори Манкив из Гарварда делает замечание: "Уменьшение налога на доходы с одновременным увеличением налога на бензин привело бы к более быстрому росту экономики, уменьшению транспортных "пробок", более безопасным дорогам и меньшей опасности глобального потепления - все это без угрозы долгодействующей финансовой платежеспособности". Это, наверное, лучшее из всего того, что нам может предложить экономика.
Тогда как сохранение климата есть главным образом вопрос инвестиций в новые источники энергии, стабилизация населения является вопросом изменения репродуктивного поведения. Годовой прирост населения мира неуклонно возрастал - с 38 млн. в 1950 к историческому максимуму в 87 млн. в 1989 году. После этого он уменьшился до 78 млн. в 1998 году. Тогда как годовые приросты во многих развивающихся странах возрастали, в других местах они уменьшились. Фактически вся промышленная Европа от Великобритании до России, плюс Япония и Канада, всего 32 страны, достигли стабилизации численности своего населения. Рождаемость и смертность существенным образом сбалансированы, как то и должно быть в устойчивом обществе. Эта группа стран имеет около 15% мирового населения.
Другая, значительно большая группа стран достигла уровня рождаемости 2,1 ребенка на семью, но это не превратится немедленно в стабилизацию численности населения, так как непропорционально большое количество молодых людей достигает сейчас репродуктивного возраста. Эту группу, на которую приходится 40% мирового населения, включают две из числа наиболее населенных стран: Китай и США. В любой из них население возрастает каждый год немного менее чем на 1%.
Ключом к нужным изменениям в репродуктивном поведении есть информация, которая поможет людям понять следствия, которые нас ожидают, если не будет быстрого перехода к меньшим семьям. Мало кто сознательно хочет, чтобы его дети или внуки были лишены надлежащего водоснабжения или образования потому, что он сам имел многовато детей. Итак, информация - жизненно важна. Правительства могут распространять эту информацию через оценку национальных естественных ресурсов и существующих возможностей - исследование, которое определит, сколько людей могут содержать имеющиеся посевные площади, ресурсы воды, пастбищ и лесов. Это также включает выбор между численностью населения и уровнем потребления. Расчет естественных возможностей и допустимой нагрузки на экосистему обеспечит информацию, нужную для этого выбора.
Ключом к стабилизации мирового населения есть формулирование национальными правительствами стратегии гуманной стабилизации населения, а не ожидание, пока вмешается природа с ее негуманными методами, как это сейчас происходит в Африке. Как только эти стратегии будут разработаны, в интересах международного сообщества будет поддержать эти стабилизационные усилия.
На Конференции ООН по населению и развитию в Каире в 1994 году была дана оценка годовых затрат на обеспечение качественного обслуживания репродуктивного здоровья для всех, кому это нужно, в развивающихся странах в 2000 году - $17 млрд. До 2005 года они возрастут до $22 млрд. Индустриальные страны согласились обеспечить 1/3 средств, если развивающиеся страны обеспечат остаток. Тогда как развивающиеся страны преимущественно выполнили свои обязательства, индустриальные страны, включая США, к сожалению, нарушили свои. И, что почти невероятно, в конце 1998 года Конгресс США отозвал все финансирование для Фонда населения ООН - главного источника международной помощи планированию семьи.
Случайно, одна и та же служба планирования семьи, которая предоставляет консультации из репродуктивного здоровья и поставляет кондомы, чтобы помочь замедлить рост населения, также помогает остановить распространения ВИЧ. Итак, поддержка усилий замедлить рост численности населения может также помочь остановить распространение этого вируса.
В стабилизации климата и населению важно занять видную позицию. Примеров этому множество в обеих инициативах. Например, Дания просто запретила строительство угольных электростанций. Временно она предприняла несколько экономических стимулов для инвестирования в ветроэнергетику, что обеспечило создание наибольшей в мире промышленности по производству ветротурбин. Как следствие, в 1998 году ветротурбины датской конструкции составили половину всех установленных в мире ветряных мельниц. Хотя ее едва ли можно назвать ведущей промышленной потугой, Дания уже захватила видную позицию в этой новой быстро возрастающей области.
В любой из развивающихся стран, где возрастание населения значительно замедлилось, программы планирования семьи пользуются сильной государственной поддержкой. Так же в тех, где удалось сдержать эпидемию ВИЧ. В двух странах, которые успешно укротили распространения ВИЧ после того, как он вырос до размеров эпидемии, - Уганде и Таиланде - главы государств возглавили кампании сдерживания. В Уганде президент Мусевени лично руководил усилиями и постоянно вспоминал в своих речах не только об опасности вируса, но также об изменениях поведения, которое нужны, чтобы сдержать его распространение. В Таиланде премьер Ананд Пунъярачун лично руководил проведением кампании и оказывал содействие увеличению ассигнований на сдерживание распространения вируса с $2,6 млн. в 1990 году до $80 млн. в 1996 году.
Хорошего руководства и времени всегда не хватает. Мир требует все больше одного и второго. Спасение планеты, включая сохранение климата и стабилизацию численности населения, есть делом важнейшей и наитяжелейшим - по любым историческим меркам. Это не спорт для зрителей. Это то, в чем любой может принять участие. Именно такая деятельность может принести большое удовлетворение.
Мы можем принимать участие не только каждый в отдельности как личности, но и организованно. Все общественные учреждения - от религиозных общин до корпораций - могут сыграть определенную роль. Хотя многие люди и корпорации хотят что-то делать для окружающей среды, но мало кто сознает необходимость системного изменения. Корпорации гордятся, перечитывая в своих годовых отчетах мероприятия, которые они осуществили, чтобы помочь защитить окружающую среду. Они будут вспоминать вторичную переработку офисной бумаги или уменьшение затрат энергии. Это, безусловно, шаги в правильном направлении. Они заслуживают аплодисментов. Но они не касаются главного вопроса, - потребности быстро перестроить мировую экономику. Это едва ли состоится, пока корпорации не применят своих политических рычагов влияния на правительства, чтобы действенно поддержать перестройку налогов. Среднего пути нет. Таким есть вызов настоящего: или построить новую экономику, которая будет постоянной, или оставаться с нашей неустановившейся экономикой вплоть до упадка. Это не то дело, в котором возможен компромисс. Один путь или другой - выбор сделает наше поколение, но это определит жизнь на Земле для всех следующих поколений.